Елизавета Зверкова о коучинге

— Я очень люблю учиться, и мне хотелось профессионального расширения. В 2008 году я училась в Русской школе коучинга «Восток-Запад»: на тот момент этой компетенцией важно было обладать многим эйчарам. К тому же мне всегда были интересны и психология, и HR, и я не могла выбрать. До сих пор не выбрала, за какую команду я играю.

— Коучинг — это хороший способ подружить психологов и эйчаров. С одной стороны, это вид консультирования, с другой — его точно можно применять в бизнесе.

— С одной стороны, у психологов и эйчаров очень близкие задачи, с другой — есть области, где нужен именно психолог или именно эйчар. В работе с детьми, например, эйчару делать нечего, а в задаче улучшить бизнес с помощью HR-инструментов психолог-консультант не сориентируется — иногда для этого нужно быть изначально экономистом или математиком. Человеку с психологическим образованием коучинг помогает стать более бизнесовым, учит задавать вопросы, на которые бизнес умеет отвечать. Человеку, который пришел из экономики или маркетинга, коучинг помогает стать более психологичным, учит задавать людям правильные вопросы. Таким образом, коучинг приближает друг к другу две эти области. Мне кажется, чтобы быть хорошим коучем, хорошим психологом, хорошим эйчаром, необходим определенный уровень эмпатии.

— В этом году я закончила Международную школу невербального коучинга и теперь использую его в индивидуальной работе с сотрудниками, чтобы повысить их профессиональную компетентность. Средствами коучинга я помогаю сотрудникам разрешать их трудности в работе: как организовать время, справиться с прокрастинацией, вовремя заметить предпосылки выгорания и изменить что-нибудь в своей жизни — и обучаю сотрудников, которые работают с клиентами, навыкам коучинга, чтобы они действовали более эффективно.

— Конечно. Коучинг — это способ найти кратчайший путь к решению задачи.

— Когда моей дочери было три года, она мне сказала: «Мама, сейчас ты меня бесишь, но это никак не влияет на то, что я тебя люблю». Мы, люди с психологическим образованием, все читали Гиппенрейтер и понимаем, что дети используют те навыки, которыми пользуемся мы сами. Заставить их применять что-то конкретное невозможно — только когда они видят, что это действительно работает. Я не сторонник выстраивать теорию вокруг собственного опыта, но мой личный ответ: да, конечно.

— Мы можем услышать чуть ли не от каждого второго, что он либо психолог, либо коуч. Многие называют себя коучами, и я наблюдаю некоторое отвращение к этой профессии. Если человек хочет действительно развиваться в коучинге, нужно обязательно ходить на встречи профессиональных ассоциаций, смотреть, что происходит в сообществе. Тогда не окажешься в тех областях, за которые коучинг не любят: например, сочетание его с эзотерикой. Может быть, для кого-то это работает, но в академическом сообществе к этому относятся крайне негативно. Если ты состоишь в профессиональной ассоциации, то отвечаешь за качество того, что делаешь.

— Он позволяет успешным людям стать еще успешнее. Проблемы, которые требуют глубинной работы, или, например, беспричинная печаль и грусть — это запрос к психотерапевту.