«Человеком можно управлять на небольших дистанциях»

Основатель социальной психологии Якоб Морено был большой театрал. Однажды на спектакле он испытал настоящий катарсис. Из театра Морено вышел в прекрасном настроении, будто немного пьяный, и с четким ощущением, что нашел ответы на те вопросы, которые прежде ставили его в тупик. И дело тут не в актерской игре, а в общей атмосфере, которая захватила его эмоционально и интеллектуально. Морено предположил, что нахождение в группе может оказывать сильное влияние на отдельного человека — и на его поведение, и на внутренний мир.

Учитель читает курс. Один из учеников начинает претендовать на роль лидера группы: пытается задеть преподавателя, вступает с ним в конфликт, показывает, что он знает больше, что он круче. Учитель или терпит, или показывает, что главный тут он, но ему тяжело. Через какое-то время этот ученик или уходит, или же отсутствует из-за болезни. Преподаватель вздыхает с облегчением и думает: «Ну слава богу, хоть сегодня спокойно проведу лекцию». И в тот же момент другой ученик, который до этого сидел тихо-спокойно, не выпендривался, вдруг начинает выступать. Почему это происходит? Вот такие явления как раз изучает социальная психология.

Дело в том, что в группе все люди находятся в определенных ролях: лидер, аутсайдер, шестерка, среднестатусный участник группы. Не бывает в группе человека без роли. Роль сама требует, чтобы кто-то взял ее на себя. Группы бывают здоровые и нездоровые, закрытые и открытые. В открытых группах человек в зависимости от ситуации может играть разные роли. Например, муж с женой варят борщ. Жена играет роль лидера, а муж выступает в роли делового помощника. Потом они идут гулять в лес, и, если система открытая, муж может взять на себя роль лидера. Если же система закрытая, вы забираете себе лидерскую роль и ни в коем случае ее не отдаете. В открытой группе, если жена мужа обидела, он ей скажет: «Слушай, мне обидно, ты зачем на меня наехала?» Если группа закрытая, то такого прямого взаимодействия нет, а есть кривое. Обиженный муж пойдет и нажалуется ребенку или теще, а жене ничего не скажет. Социальные психологи занимаются подобными закономерностями и иногда в такой ситуации могут помочь. Но если человек постоянно стремится быть лидером и при этом в нем, например, сильно развита конфликтность, социальная психология ничего сделать не может. Тут нужна глубинная психология личности.

Социальная психология начиналась в конце XIX века как психология масс. Французский ученый Гюстав Лебон написал книгу под таким названием, в ней он описывает поведение человека в толпе. Есть такая черта личности — эмпатия. Если вам свойственна эмпатия и вы берете плачущего ребенка на руки, то через какое-то время у вас внутри тоже все начинает ходуном ходить: происходит «эмоциональное заражение». Психология толпы изучает эмоциональное заражение, при котором люди начинают действовать как один механизм и индивидуальные особенности человека подавляются особенностями группы.

Этим механизмом можно управлять. Все мы знаем, как провокаторы заводят толпу, когда все идут в одну сторону и делают одно и то же. А потом отдельно спросишь какого-нибудь участника, зачем стекла бил, а он и не знает: «Все пошли, и я пошел». Чем больше у человека эмоций, чем сильнее эмпатия, тем легче он сливается с другими людьми. Но силу толпы любят преувеличивать. На самом деле человеком можно управлять на небольших дистанциях. Потому что, слава богу, человек — существо свободное, во многом глубокое. И в любой момент он может прийти в себя, вернуться к собственным ценностям и к собственному характеру.

Социальная психология широко используется в организациях. Психологи смотрят и настраивают основные процессы управления: целеполагание, делегирование, контроль; следят, чтобы все это было эффективно и комфортно для сотрудников, руководителей и самой организации. Но у социальной психологии могут быть и другие неожиданные применения.

Например, когда в Америке были построены небоскребы и там расположилось множество офисов, возникла неожиданная проблема. Сотрудники заканчивали работу в одно и то же время и все одновременно подходили к лифтам. В результате на площадках перед лифтами собирались толпы. Нужно было что-то придумать, чтобы разгрузить трафик, — не полицейского же ставить. Тогда обратились к социальным психологам, и те повесили зеркала в холлах с лифтами. Женщины подходили к зеркалам, мужчины шли мимо, потоки развели, и толпы рассосались. Про конкретных людей эти психологи ничего не знали — про их сложности в личной жизни, про то, кто спешит в магазин или к ребенку. Но они знали общие групповые закономерности, и этого оказалось достаточно, чтобы решить проблему.

Есть такой хороший педагог-психолог, который занимается профессиональным самоопределением, Светлана Николаевна Чистякова. Она считает, что профессиональную ориентацию ребенка можно начинать в 5−6-м классе. Первый этап мотивационный — ребенок должен осознать, что профессий много, что люди разные. На этом этапе проходят консультации либо групповые занятия, где ребенка знакомят с профессиями. Он понимает, что, во-первых, их не десять и не сто, а тысячи, а во-вторых, что мы все разные и то, что у одного получается легко, у другого не получается вовсе. Не потому, что кто-то плохой, — просто у всех свои особенности. Если ребенок осознал и глубоко прочувствовал эти идеи, он начинает сам активно выбирать будущую профессию и становится субъектом выбора, а не его объектом.

Следующие этапы — индивидуальное психологическое консультирование, когда подросток (или взрослый, который хочет поменять профессиональную деятельность) вместе с психологом исследует свои интересы, свои особенности и способности. Успешный профессиональный выбор лежит как раз на стыке этих трех зон. Обычно на это отводится две консультации: первая — общая диагностическая, вторая конкретизирует выбор.