Профессия: психолог. Яна Шарманова

— Мне всегда была интересна эта область. Когда-то я работала медсестрой в инфекционном отделении, у нас было 80 сотрудников, а из смены в смену «кидали» только меня. Я возмутилась, на что старшая медсестра мне сказала: «А только ты одна ко всем подход находишь». Это, оказывается, было не наказание, а поощрение. Люди всегда тянулись ко мне, шли за советом; я не люблю конфликтовать и стараюсь все уладить — видимо, это притягивало. А в 2012 году мне исполнилось 42 и начался «любимый» экзистенциальный кризис: я просто не знала, куда себя деть. Моя взрослая дочь накидала мне массу различных сфер применения, я маялась полгода, а потом вдруг «выстрелило». Набираю в поисковике «обучение на психолога заочно город Челябинск», поскольку наш город находится в Челябинской области, а мне выскакивает «дистанционное образование в Москве». Я за десять минут приняла решение учиться. Такое у меня случается редко, обычно очень долго обдумываю все «за» и «против», но здесь я, видимо, была внутренне готова, и мозаика сложилась. Я пришла домой с работы и с порога обрадовала мужа.

— На удивление, нормально. Обычно он все мои начинания принимал в штыки — дяденьки же часто боятся всего нового. Это было до того, как я стала психологом, сейчас работа у нас в семье ведется, и муж очень поддерживает мое развитие как специалиста.

— Мне нравилось, как было все организовано. Поначалу нас вели, как слепых котят. Дело в том, что некоторые люди, приходя учиться дистанционно, вообще не умели «общаться» с компьютером. Но даже они разобрались, потому что сайт был разработан удобно, а напоминания о вебинарах приходили на почту. Вебинаров было много, они проходили часто — это давало возможность живого общения с преподавателями, чего заочка обычно не предполагает. Благодаря сайту мы знали, кто в какой группе учится, перезнакомились и стали общаться. Уже на старших курсах с нами перестали бегать, как курица с яйцом, тем самым отдав нам ответственность. Было непросто перестроиться, но я считаю это положительным моментом. Работа кураторов на протяжении всего учебного процесса была на высоте, без них нам было бы тяжелее в два раза.

— Да! Это одно из самых дорогих приобретений от учебы — люди и та информация, которая шла через них. Не поступив в институт, я бы не имела никакой возможности найти тех, с кем общаюсь сейчас, не было бы этих материалов, знаний, статей.

— Во время учебы в институте сложно сразу понять, чем ты будешь в итоге заниматься. Когда начинаешь строить карьеру психолога, становится ясно, каким темам следует уделить особое внимание. Тогда поднимаешь материал, который давали когда-то, а если надо — доучиваешься. Я считаю, обязательно нужно возвращаться к полученной информации, потому что на тот момент она была просто массивом фактов, а теперь пригождается по-новому.

— Как ни странно, логику. Она была у нас одним из первых предметов, преподавали очень интересно — и я стала видеть и отслеживать нелогичные высказывания окружающих. Если были люди, которым можно было об этом сказать, я обращала их внимание на неточности. Причем не поучала, а просто рассказывала, что мы проходили. Мне говорили: «Какая разница, как я сказал?!» Я отвечала: «Понимаешь, когда ты говоришь вот так, собеседник может понять тебя по-другому».

— Недавно ко мне пришла потенциальная клиентка и спрашивает: «Я посмотрела, у вас на сайте этого нет… Вы не работаете с травмами и утратами?» Я действительно не работаю с этими темами, но смогла перенаправить к другому специалисту — благо в городе я за это время успела найти семь коллег, хотя думала, что у нас в Озерске психологов вообще нет. С одной стороны, мне было приятно, что хотя бы так смогла помочь клиенту, а с другой стороны, когда появился конкретный запрос, подумала: «А почему я не работаю с этим?» На тот момент у меня не было внутренней уверенности, да и в процессе учебы мы все изучали одинаково и не фокусировались специально на конкретных темах. Поэтому я сразу пошла получать дополнительное образование по работе с ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство. — Ред.), а потом прошла первый модуль обучения игропрактике. Это те навыки психологической работы, которые я хочу применять. Еще было бы полезно научиться работать с зависимостями — очень актуальная у нас тема.

— Я давала рекламу в нашей городской группе «Говорит Озерск» и создала собственную группу, где разместила о себе полноценную информацию и периодически выкладываю небольшие статьи. Еще я сходила на курсы по таргетированной рекламе и собираюсь ее запускать, но пока притаилась. Дело в том, что у нас очень специфический город — он полностью окружен садами, и почти все 80 тысяч жителей летом разъезжаются. В это время нет смысла даже арендовать психологический кабинет. Но по осени планирую рекламу в интернете. Конечно, работает и сарафанное радио: у меня есть знакомые девочки-косметологи, у них много клиенток, которые достаточно обеспечены, чтобы позволить себе уход за собой, и несколько раз я рекламировалась именно через их группы. И, наконец, визитки. Без визиток никуда. Их я также раскладываю в кабинетах эстетической косметологии и медицины, в парикмахерских, офис-центрах, даже в банке и на почте. Пока, правда, не отслеживала, насколько это эффективно. Одна клиентка нашла меня на сайте B17, там тоже обязательно нужно регистрироваться и заявлять о себе.

— Конечно, и когда муж мне заявляет: «Ты почему мне так отвечаешь, ты же психолог!», я ему говорю: «Дома я обычная тетка». У психологов в профессиональной среде тоже существуют такие места, где можно в игровом или терапевтическом процессе «оторваться» на полную катушку, и это воспримется как норма, — вот тот же тренинговый слет. К тому же полно способов, которым мы учим клиентов: подышать, поработать с телом, побить подушку… Можно побыть собой и при этом не испортить себе репутацию.

— Эмпатия, наверное, у меня была и продолжает развиваться. Мне кажется, это бесконечный процесс. Затем безоценочность — мне это давалось с большим трудом, потому что специфика маленького города накладывает свой отпечаток. Это как в деревне: все про всех судачат.

— Сначала у меня была небольшая практика, буквально из пяти консультаций, за год до окончания института. В процессе обучения у нас были тьюторские группы, которые помогали не бояться выходить к клиентам. Когда я закончила институт, то просто расслабилась — во время учебы все-таки было тяжело, да и возрастная я тетенька. Потихоньку стала спрашивать о местах, где можно арендовать кабинет для психологической работы, обращалась в медицинские центры. Меня звали работать знакомые из ВИЧ-кабинета в больнице, приглашал в психофизиологическую лабораторию начальник медсанчасти, но для такой работы надо получать квалификацию клинического психолога, а я не была уверена, что готова снова учиться, чтобы потом возвращаться в государственное учреждение. Так прошло 9 месяцев, и в итоге я «родила» свою настоящую «хотелку»: давать частные консультации и быть игропрактиком. Сейчас я сосредоточена на этом.

— Для меня это возможность сменить сферу деятельности. У нас с мужем есть маленький семейный бизнес, который приносит доход, но там я не чувствую себя на своем месте. Профессия психолога мне по-настоящему интересна. Мне бы хотелось, чтобы люди в городе узнали, что у нас есть психолог — в различных чатах я часто вижу переживания по этому поводу.