…тем, что он хорошо разбирается в детях. Это его экспертиза: и развитие, и сложности, которые могут возникать у детей и родителей, и пути решения, как с этим справляться, как детям помогать.

Игровая терапия, которой я занимаюсь, — это отдельная вселенная внутри детской психологии. Она дает возможность говорить с ребенком на его языке и выстроить с ним живой контакт, понять его эмоции и стать к нему ближе естественным образом.

…устроены сложнее, чем мы думали о них раньше. Сегодня работа психолога — не просто информировать родителей об особенностях их детей и проводить разовую консультацию после диагностики. Можно рассказать, что делать и как себя вести, но часто что-то происходит не так, как ожидалось. И поэтому основная польза от нас, детских психологов — это длительное сотрудничество с семьей, когда мы вместе с родителями ищем то, что сейчас действительно важно ребенку. Как это выглядит на практике? Например, общий совет «играйте с ребенком почаще» подходит почти каждому, а на практике это целый ряд вопросов: что ребенку сейчас важнее — делать что-то вместе со взрослым, руководить его действиями или иметь рядом внимательного наблюдателя? Ответ на этот вопрос требует времени и большой включенности как специалиста, так и родителя.

Детская психология прошла большой путь развития, и сегодня мы не пытаемся обвинить родителей во всех проблемах ребенка. Практически любую проблему нельзя свести только к отношениям детей и родителей или родителей друг с другом. Поведение ребенка несет отпечаток индивидуальных особенностей его самого, и считать, что сложности возникают исключительно оттого, что родители, например, не выстроили границы или «бессознательно не хотят решать проблему», значит обвинять людей в чем-то, что им неподвластно.

…это видеть, как ребенок и его близкие начинают тоньше чувствовать друг друга. Момент, когда родители замечают, что-то, что раньше было крайне сложным, постепенно становится рутиной. Зачастую это первый шаг из многих, но именно с ним приходит и долгожданное для всех облегчение.

Если мы обращаемся к юристу за консультацией, значит ли это, что мы никогда не нашли бы ответ сами? И если мы делаем ремонт вместе с дизайнером, мы что, сами не можем выбрать место для розетки или подобрать занавески под обои? Конечно, можем. Но смысл услуги в том, чтобы пройти этот путь быстрее, и именно поэтому мы привлекаем специально обученных людей. Да и какие-то вещи нам, неспециалистам, сами по себе не придут в голову: например, что стены под обоями надо ровнять или что наш ребенок устроен сложнее, чем мы думали.

Часто это позиционируется как слабость или капризы: «Нас растили без психологов». Но вообще-то нас растили и без юристов, и без хороших стоматологов, и много без кого еще. Сейчас же есть не только детские психологи, но и эксперты по грудному вскармливанию, по сну, и они могут сделать жизнь родителя и ребенка легче.

Мы живем в эпоху интенсивного родительства. Мы знаем, что наша родительская ответственность крайне велика, а информации слишком много, и, к сожалению, найти четкий ответ быстро бывает непросто. Поэтому воспользоваться помощью специалиста и понять, что же подходит моему ребенку, — это просто разновидность заботы и способ сберечь время, силы и нервы. Даже если запрос как будто незначителен: ребенок не любит чистить зубы, слишком медленно одевается, иногда слишком сильно расстраивается или не любит проигрывать.

…должен иметь соответствующее образование и сертификацию. В России с этим, конечно, сложно: в отличие от взрослого психотерапевта, найти лицензированного детского достаточно непросто. Важно также, чтобы специалист регулярно учился. А все остальное — это вопрос выбора специализации. Кто-то занимается определенным возрастом, кто-то — разными нарушениями и особенностями.

Самые важные личностные качества человека, который работает в детской психологии, — это, мне кажется, гибкость и эмпатия. Конечно, они имеют значение только на фоне подготовки, но хорошего специалиста определяет умение сопереживать тем, на кого работаешь: и детям, и родителям. Мне нравится образ детского психолога как «достаточно хорошей бабушки» — человека, который хорошо понимает и способен тепло общаться со всеми членами семьи.

Часто считается, что консультирование — это такое поверхностное информирование, просто рассказ о том, что происходит с ребенком, и все. Но на самом деле, конечно, нет. Работа хорошего детского психолога-консультанта гораздо более тонкая, глубокая, и она ориентирована на отношения.

…что какой-то вид терапии, семейной или индивидуальной, лучше. Это дискуссии XX века. Современный подход ратует за то, что мы просто помогаем семье и детям всеми способами, которые у нас есть, быстрее справиться с трудностями.

Там, где консультант мажет крупными мазками, детский психолог-практик может ответить на более мелкие вопросы, лучше понять ребенка и помочь родителям установить более близкий контакт. Согласно результатам многих исследований, это очень важно.

…системному мышлению. Мы стараемся преодолеть типичную ошибку в рассуждениях — психологизм. Он свойственен начинающим: они хотят все объяснить только психологией / только детской психологией / только детско-родительскими отношениями / только психологией личности… На практике все устроено сложнее. Приходится учитывать и биологию, то есть здоровье, и особенности нервной системы в целом, и контекст, в котором живет ребенок, его семью, ближайшее окружение, учебное заведение и т. д. На моих занятиях студенты учатся смотреть на ситуацию более объемно, не только с психологической точки зрения, хотя это, конечно, наша основная работа.

Плюс, конечно, важна эмпатия. Мне кажется, что одна из наших задач как игровых терапевтов — прочувствовать, отчего ребенок страдает и что приносит ему удовольствие; пытаться, не логически рассуждая, а непосредственно через опыт общения выяснить, что ему нравится, а что нет, что ему приятно. Это, мне кажется, главная наша ценность для детей и их близких: мы можем не просто взвесить и измерить ребенка, а прожить с ним какое-то время и постараться увидеть окружающий мир его глазами.

…что происходит с ребенком и с ним самим. Чтобы заметить какие-то неприятные чувства ребенка, нужно понимать свои собственные ощущения и использовать их. Если терапевт умеет тонко чувствовать себя, ему проще почувствовать ребенка, с которым он общается.

…что не получается установить контакт. Тогда надо пробовать разные, чисто тактические варианты, как это сделать. Можно начать играть вместе с родителями. Можно предложить поговорить, что вообще происходит, если ребенок достаточно взрослый, чтобы рассуждать на эту тему. Совсем маленького можно вовлечь в другую игру или просто дать ему время осмотреться и потом снова попробовать сделать что-то вместе. Но иногда ничего не срабатывает, и в этом случае очень важно понимать собственные ограничения. Иногда передать ребенка коллеге будет эффективнее, нежели долго выстраивать контакт самостоятельно.

…что детей нужно готовить к взаимодействию с психологом. И я знаю, что до сих пор многие коллеги ведут разговоры с родителями при детях.

Но все-таки время меняется. Сегодня очень важно, чтобы ребенок знал, почему, куда и к кому он идет, как это называется; что психолог — это не знакомый дядя и не доктор.

Ребенок должен понимать, что мы будем делать. Он должен быть в курсе, что, например, на первом приеме психолог просто познакомится с ним, чтобы лучше помочь родителям ответить на их вопросы. Часто это успокаивает ребенка, настраивает его на первую встречу. А когда речь заходит о занятиях, то здорово, если он заранее знает: это такие особые занятия, которые помогают детям лучше понимать себя и других людей, лучше управлять своими эмоциями.

После того как это пришло в мою практику, я стал относиться к подготовке серьезно и обсуждать ее с родителями. Им, кстати, это тоже помогает понять, как говорить о своем беспокойстве с ребенком, чтобы его не напугать и не обидеть.

…родитель должен конкретно объяснить ему, чем вызван этот поход и что будет происходить.

К сожалению, правильный ответ на этот вопрос — куда идти сразу, непонятно. В итоге важно понимать, что главный эксперт по ребенку — это все равно родители. К кому бы вы ни пришли, неважно, это психолог, невролог, нейропсихолог или детский психотерапевт, важно не только слушать их мнения, но и проверять. Ни один специалист не видит полностью всей картины, поэтому мы должны работать вместе.

К кому пойти? Здесь, наверное, важно смотреть на опыт человека: чем он занимается, какое у него образование, где он работает, работал и т. д., смотреть отзывы. Ну и важный момент, конечно, — личные впечатления, интуиция. Вызывают ли у вас доверие слова специалиста?

…это право родителей — отказаться и считать по-другому. Слава богу, сегодня не такое время, когда мы должны, открыв рот, верить всем специалистам просто потому, что у них белый халат и психологическое образование. Но это может говорить еще и о том, что диалог между родителями и специалистом не выстроен. Ответственность психолога в том, как он разговаривает с родителями, как помогает им понять, что происходит с ребенком.

…развивается очень специфическим образом. У нас гораздо меньше сертифицированных программ, особенно по международным стандартам, по сравнению со «взрослыми» психологами. Недостаток образования и перекос во взрослую психотерапию приводит к тому, что часто специалисты обесценивают профессию детских психотерапевтов, в том числе сами детские психотерапевты ею не дорожат. В Европе и в Соединенных Штатах практика устроена иначе. Просто есть специалисты, которые помогают взрослому, есть специалисты, которые помогают детям, и они часто работают в команде.

Пока взрослый человек проходит свою психотерапию, рядом с ребенком может быть чуткий, специально обученный человек, который помогает ему прожить этот период чуть быстрее и легче. Более того, идея, что дети поменяются, только если взрослый работает со своим психологом, обесценивает способность взрослого меняться без внешней помощи, а значит, должна подвергаться сомнению.

Современный тренд все-таки в том, что детская психотерапия — это отдельная, самостоятельная профессия, которой можно заниматься, в которой можно расти и в которой есть очень много интересного, глубокого и ценного для детей и их родителей.

Подготовила Мария Крашенинникова-Хайт